Порой я сижу на крыльце и наблюдаю за тем, как кошки резвятся, словно… ну, словно кошки, которыми они, видимо, и являются. Я знаю, что причинил зло — и еще какое! — человеку, который держал их в своей власти. И знаю, что вошел в его дом с женщиной, а вышел с кошкой. Но мне до сих пор кажется, что это был сон.
Правда, мне кажется, что кошка понимает все, что я говорю, и вообще умнее, чем, по моему мнению, может быть животное. Но разве я могу знать наверняка? У меня раньше не было питомцев. А все, с кем я разговаривал, убеждены, что именно их кошки — самые смышленые на свете.
Я ни с кем не делился этой историей, хотя однажды, когда мы сидели с Хенком вокруг костра на свалке машин, зашел с другого конца. Всего нас было человек шесть: Мот, Лили (девушка Хенка) и еще пара человек, которых они допустили в свою дружескую «семью». Свалка находится посреди города, но она примыкает к тюрьме Томбс. Уже темнеет. Мы сидим в шезлонгах, потягивая кто кофе, кто пиво, и созерцаем искры, что вылетают из стальной бочки со срезанным верхом: ее Мот использует для костров.
— А вы когда-нибудь слышали рассказы о людях, которые могут превращаться в животных? — спрашиваю я, когда беседа на время затихает.
Мы порой так и разговариваем: начнем с карбюраторов и крутящих моментов, а закончим проблемами сферы обслуживания или спорами о том, отвар какой травы лучше других помогает при тошноте. Кстати, это имбирь.
— Ты про оборотней? — спрашивает Мот.
Пэрис (она сидит рядом с Мотом) ухмыляется. У нее волосы темные — такие же, как были у Луизы, а кожа плотно покрыта татуировками, и похоже, что в мерцающем свете пламени они живут своей собственной жизнью.
— Н-е-е. Билли Джо просто хочет найти способ превращаться в енота или обезьяну, чтобы залезать в чужие дома и уходить безнаказанным.
— Я с этим завязал, — сообщаю я ей.
Она улыбается мне, а в глазах пляшут чертята.
— Знаю. Но мне все равно нравится представлять себе эту картину.
— Таких историй ходит много, — говорит Хэнк. — И мы все знаем хотя бы одну или две. В них говорится, что люди-животные жили здесь раньше нас, а некоторые и теперь живут и внешне ничем не отличаются от меня или тебя.
Затем все по очереди травят байки — и Хэнк, и Лили, и Кэти, хорошенькая рыжая девушка, что живет совсем одна в школьном автобусе неподалеку от свалки. И все рассказывают так, будто встречали людей, о которых говорят, но у Кэти получается лучше всех. У нее дар рассказчика: слушаешь, затаив дыхание, все до последнего слова.
— А что, если на человека наложили заклятие? — спрашиваю я, выслушав несколько рассказов, потому что говорят-то в основном о таких, что уже родились наполовину людьми, наполовину животными и умеют менять обличья, когда им вздумается. — Вы знаете такие истории? Как это вообще происходит? И как вернуться обратно?
Когда я выпалил свои вопросы, то заметил, что все смотрят на меня.
Но никто не отвечает.
Мот бросает на меня быстрый взгляд, но он не требует ответа, ему просто интересно:
— Почему ты спрашиваешь?
Я просто пожимаю плечами. Не знаю, стоит ли рассказывать им. Но идут недели, и я заговариваю об этом опять, и на сей раз рассказываю про то, что случилось, — во всяком случае, про то, что, как мне кажется, случилось. Забавно, но они верят мне на слово. Начинают захаживать ко мне в гости, но ответа мне пока никто не дал.
А может, и нет никакого ответа.
Так что я просто вожу свое такси и провожу время со своими новыми семьями — с той, что собирается на свалке, и другой, кошачьей, что ждет меня дома. Чем дольше я воздерживаюсь от прежних дурных привычек, тем легче мне дается это воздержание. Получается, что поступать хорошо, по совести, становится моей второй натурой.
Но я никак не могу перестать думать о том, что случилось тогда ночью. Я даже не знаю: может, они кошки, что прикидывались людьми? А может, люди, которых превратили в кошек? Похоже, мне придется подождать и посмотреть, не вернутся ли они к прежним обличьям.
Не думайте, что я размышляю обо всем таком круглые сутки. Чаще я просто слежу за тем, чтобы у них был дом и чтобы они были в безопасности. И знаете что? Похоже, у меня неплохо получается.
________
Чарльз де Линт — профессиональный писатель и музыкант. В настоящее время он вместе с женой, художницей и музыкантом Мэри Энн Харрис, обустраивает свой дом в Оттаве. Среди его недавних работ можно назвать романы «Против часовой стрелки» («Widdershins») и «Динго» («Dingo»), повесть «Обещания, которые нужно выполнять» («Promises to Keep»), а также сборники рассказов «Час перед рассветом» («The Hour Before Dawn»), «Рассказы Трискелла, часть 2» («Triskell Tales 2») и «Муза и мечта» («Muse and Reverie»). Если вам хочется узнать больше о его творчестве, посетите сайт писателя по адресу: www.charlesdelint.com.
Действие многих рассказов де Линта происходит в вымышленном городе с названием Ньюфорд, и «Тёмные очи, вера и преданность» — как раз один из таких рассказов. В нем необычный водитель такси соглашается оказать необычного рода помощь одному из своих клиентов, и результат оказывается очень неожиданным.
Не помахав на прощанье
Майкл Маршалл Смит
Иногда, когда мы проезжаем на машине по осенним проселочным дорогам, я смотрю на редкие цветы мака, что разбросаны тут и там по полям. И тогда мне хочется полоснуть себя по горлу, чтобы кровь брызнула через окно и капли расцветали маками, еще и еще, пока вся обочина не превратится в алеющее пламя.
Вместо этого я закуриваю и продолжаю смотреть на дорогу. А потом, как это всегда бывает, маки исчезают позади.
Утром 10 октября я пребывал в волнении, и это объяснимо. Я был дома, и предполагалось, что я буду работать. Но вместо этого я то барабанил пальцами по столу, то вскакивал на ноги — и так всякий раз, когда слышал, как за окном проезжает машина. Когда я не был занят ни тем, ни другим, то постоянно косился на две больших картонных коробки, что расположились на полу в самом центре комнаты.
В этих больших коробках лежали новый компьютер и новый же монитор. Около года я таил в душе естественное для любого компьютерщика стремление: обладать самым ярким, самым лучшим, самым высококачественным оборудованием, и вот наконец сдался и обновил свою технику. С кредиткой в руке я взял трубку телефона и заказал образчик научной фантастики в форме компьютера, который не только загружался со скоростью поезда, но и умел устанавливать видеосвязь и, о чудо, распознавать голос. Будущее наконец пришло — теперь оно лежало на полу моей гостиной.
И все же.
Да, у меня был Mac и монитор к нему, что обошлись в три тысячи фунтов, но кабеля за пятнашку не хватало. Он соединял эти два устройства. Производитель, видимо, посчитал, что проводок этот является необязательным дополнением к набору — даже несмотря на то, что без него устройства превращались в громоздкие белые украшения. Манящие, доводящие до бешенства украшения. Кабель надо было дозаказывать отдельно, и в целой стране не оказалось ни одного. Все они хранились в Бельгии.
Мне об этом сказали через неделю после того, как я заказал компьютер, и в течение следующей недели я изо всех сил постарался донести свои чувства до поставщика. Всю ту неделю он клятвенно обещал прислать мне технику в такой-то день, а потом в такой-то, и эти клятвы рассеивались, подобно утреннему туману. Наконец, за день до описываемых событий, две коробки оказались на моем крыльце, и, по странному стечению обстоятельств, именно сегодня провода доползли, усталые и изможденные, до склада. Агент из «Коллхэвен Дайрект» был хорошо осведомлен, что один из этих проводов обещан мне в горе и в радости, в болезни и в здравии, а потому позвонил мне и недовольно сообщил, что товар поступил в продажу. Я тут же связался с курьерской фирмой, услугами которой иногда пользовался, чтобы доставить клиенту черновой вариант проекта. В компании «Коллхэвен» мне пообещали доставить товар, но у меня было такое чувство, что вряд ли они найдут для меня время прямо сегодня, а ожиданием я уже был сыт по горло. Курьерская контора, куда я обращаюсь, нанимает сотрудников, которые ездят на байках и выглядят так, будто их исключили из «Ангелов ада» за чрезмерную крутость. А я как чувствовал: как раз нужен был здоровяк в косухе, который появится на пороге «Коллхэвена» с четкой инструкцией не уходить, пока он не заполучит этот кабель. Итак, я сидел, глушил одну чашку кофе за другой и ждал, когда у моего жилища появится, победоносно размахивая вышеуказанной комплектующей над головой, подобная фигура.
